Тема с пытками заключенных в Югре была поднята в рамках визита в ХМАО членов совета по правам человека, которые получили огромное количество жалоб по этому поводу от лиц, находящихся в местах принудительного содержания.
Муксун.fm обратился к экспертам, с целью выяснить, насколько данная информация соответствует текущему положению дел.
По словам председателя Комиссии по вопросам помилования ХМАО-Югры Александра Громута, которому приходится довольно часто посещать региональные тюрьмы, то жалоб по поводу пыток от заключенных не поступает, как нет жалоб и на условия содержания — они соответствуют всем необходимым нормам.
— У нас нет информации, что там пытки какие-то происходят. С жалобами по поводу пыток никто не обращался. Буквально в двадцатых числах в местах, где отбывают сроки свои заключенные, работала наша комиссия. Там же был наш полномочный по правам человека округа. Во всяком случае, нам никаких жалоб по этому вопросу не поступало. Были другие темы, связанные непосредственно с процедурой помилования, как с родственниками связаться и так далее, но о том, что там были какие-то пытки, у нас такой информации нет. В принципе, мы даже были удивлены теми условиями, в которых находятся заключенные.
У нас достаточно цивильные условия, трехразовое питание, достаточно хорошо готовят, все санитарно-гигиенические нормы выполняются. Это не наша компетенция — изоляторы временного содержания. Мы только работаем с тем контингентом, который уже осужден.Мы получаем какие-то анонимные листовки. Не все [проверяем], но если в жалобе нет никаких нецензурных слов, то передаем в соответствующие органы. Что бы я сделал, если бы узнал о применении пыток, ну конечно, связался бы с начальником учреждения, откуда поступает информация, попросил бы полномочного по правам человека проверить это. Есть специальная комиссия, которая решает эти вопросы,Александр Громут.
Другая точка зрения у депутата думы Югры, адвоката, долгое время проработавшего следователем, Андрея Миляева. По его словам, применение пыток — это нормальная практика в ОВД Югры.
— Если кто-то сомневается в выводах, сделанных СПЧ, тем следует вспомнить Пыть-Ях и Нефтеюганск. Сколько событий происходило, сколько полицейских было осуждено. И пытки были, и наркотики работники заносили, и алкоголь, могли быть и пропуски посторонних лиц. О том, что сотрудники мест принудительного содержания используют подобные методы, сигнализировали все адвокаты, это достаточно распространенная практика в органах внутренних дел Югры. Это зачастую связано с тем, что сегодня обучение сотрудников оставляет желать лучшего, поскольку в ОВД идут люди, которые не заканчивали высшие учебные заведения МВД и понятия не имеют о правилах этой работы, Андрей Миляев.
С точки зрения правозащитника, члена Общественной наблюдательной комиссии Юрия Рябцева, ситуация в регионах Тюменской области мало отличается от того, что происходит во всей России.
— Тюменская область не исключение из общей моды издевательств над человеком «правоохранителями», беды российские повсюду одинаковы. Где-то получается пресечь пытки, когда-то — нет, и крайне редко наказать виновных. Чаще причиняют пытки в начале расследования преступлений в подразделениях полиции. Например, в Тюмени подозреваемые/обвиняемые выпрыгивали с пятого этажа и вены резали себе, чтобы покинуть пыточные отделы полиции и оказаться в больнице, Юрий Рябцев.
Причем пытки — это не только применение силы, давление на заключенных может оказываться и другими способами.
— Сотрудники ОВД оказывают давление на заключенных и через непредоставление им лекарств, отказ в свиданиях, отсутствие нормального питания. И тут вопрос к тому же помощнику прокурора, который следит за УФСИН, почему он раньше не реагировал. Давно надо было большее внимание обратить на данную ситуацию и замечательно, что комиссия вынесла эту повестку на должный уровень, — отмечает Андрей Миляев.
Отдельного разговора заслуживают и условия содержания заключенных, которые далеки от нормальных, а в некоторых учреждениях региона равносильны пыткам.
— По условиям содержания большинство жалоб касается медицинской помощи, особенно это связано с теми, у кого заболевания, требующие постоянного контроля и ухода. Тем, кто пребывает в местах временного содержания, приходится практически по полгода писать разного рода жалобы и заявления, чтобы попасть к медицинским специалистам. Сами условия содержания — это отдельная тема для обсуждения. СИЗО № 1 Нижневартовска. Я там неоднократно был, встречался с осужденными. Если есть у кого-то желание посмотреть на тюрьмы сталинских времен, со всеми запахами, облезшими стенами, лаем собак, то увидеть это можно именно там. Посетив данное учреждение, можно получить полное впечатление о нашем УФСИН югорском. Многие регионы от этого ушли, построили здания с соответствующими условиями, а у нас этого не происходит, то же самое касается изоляторов временного содержания, практические все здания УМВД не специализированные, соответственно ИВС строились как доппомещения. Да, может быть они соответствуют каким-то требованиям безопасности, но условия содержания лиц, находящихся там, далеки от нормативов, - считает Миляев.
О нарушениях в тюрьмах и местах временно содержания заключенных Югры регулярно говорит уполномоченный по правам человека в округе — информация об этом вынесена в отдельный доклад, который зачитывается перед региональными депутатами. Однако дальше отчетности дело не идет. По словам Андрея Миляева, данный вопрос не самый популярный для обсуждения на заседаниях окружной думы.
— На думах в рамках комиссии часто обсуждались вопросы, связанные с ИВС и СИЗО. Но на заседаниях поднимались темы относительно реабилитации отбывших наказание, каким образом их включить в жизнь. То есть в последние годы вот на это была работа направлена.
Можно ли сократить количество нарушений в местах принудительного содержания заключенных, вопрос непростой, и к ответу на него необходимо подходить комплексно. С одной стороны — должен быть регулярный контроль от надзорных органов, с другой — появиться человеческое отношение к тем, кто находится за решеткой.
— Это все изменить можно каким-то волевым решением. Допустить в СИЗО правозащитников, обращать внимание на все жалобы, не относиться к ним как к бумаге, написанной от нечего делать (а у многих именно такое отношение, мол, им там нечем заняться, вот ерунду всякую и пишут), тогда могут наступить улучшения. Иногда мы забываем, что там тоже люди, чьи-то родители, братья, сыновья. Все могут оступиться.
Еще одним средством защиты от нарушений со стороны правоохранительных органов, по крайней мере, в момент нахождения гражданина в ИВС и СИЗО, может стать адвокат. Иногда он нужен просто для того, чтобы человека не били, считает правозащитник Юрий Рябцев. И именно поэтому противная сторона и отказывается сразу, с момента задержания человека, допускать к нему защитника — за время отсутствия адвоката можно «выбить» необходимые показания.
— Гарантия обеспечения безопасности человека, попавшего в «мясорубку»: честный адвокат, близкие родственники, связь с «волей». Эти ресурсы помогут остановить пытки против него, сохранить ему здоровье и не остаться инвалидом. В последнее время в России созданы органы общественного контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания: общественные наблюдательные комиссии и общественные советы при подразделениях МВД и ФСИН. Они могут посещать помещения ИВС, СИЗО, колонии, отделы полиции без ограничения. Эффективность этих структур зависит от совести их членов, и при благоприятном раскладе достижения очень хороши. Своевременное обращение к членам общественного контроля поможет спасти человека от пыток. Кроме того, каждый гражданин нашей страны может стать членом ОНК или ОСа при правоохранительных органах и своим личным участием искоренять пытки из нашей жизни,Юрий Рябцев.