Своей историей болезни поделился 35-летний Денис Пономарев из Москвы. О своем опыте борьбы за жизнь под ИВЛ он рассказал RT. В марте этого года у него были диагностированы сразу две разновидности пневмонии и COVID-19. Из первых симптомов проявились общее недомогание, кашель, небольшая температура и упадок сил.
По словам Дениса, он проходил лечение в двух стационарах, после которых его отправили в третий и только там больного подключили к ИВЛ. Силы легких уже не хватало для дальнейшего лечения. Но и чувства, которые пациент испытал под ИВЛ, обычными никак не назовешь.
Изо рта торчала куча трубок. Самое странное — дыхание не зависит от того, что делал я, я чувствовал, что за меня дышит машина. Но ее наличие меня и обнадеживало — значит, есть шанс на помощь,рассказал Денис Пономарев.
Общаться с медперсоналом возможно было только жестами и записками, но даже на такие минимальные движения тратилось много сил. Трубки доставляли большой дискомфорт, но пришлось с ними смириться, как и с тем, что лежать большей частью нужно было на животе. Денис вспоминает, после отключения от ИВЛ он несколько секунд пытался поймать свое дыхание.
Мне показалось, что прошла целая вечность. Когда я начал дышать сам, то почувствовал необыкновенный прилив сил и радость от того, что я выкарабкался.
После реанимации Денис продолжил лечение в общей палате и начал постепенно восстанавливать силы. Сначала это были попытки самостоятельно подняться с кровати, подтягивания на специальной перекладине, затем первые шаги.
Сейчас он возвращается в нормальную жизнь и продолжает делать специальную гимнастику, которая помогает разработать легкие.
Нелегко вспоминать дни под ИВЛ и Максиму Орлову, «почетному» третьему пациенту известной Коммунарки, которому врачи спасли жизнь. В больнице он провел три недели. Диагноз — двусторонняя пневмония, вызванная COVID-19. О том, что ему пришлось пережить, мужчина рассказал на своей странице в Facebook.
Больному довелось пройти все круги ада: кому, ИВЛ, смерть соседей по палате и сообщение родным, что он не вытянет.
Что такое находиться «там, за чертой», сказать не могу, но могу сообщить, что будет на пороге. Последней вашей мыслью будет: «Все равно, мне — все равно»,поделился Максим Орлов.
Как вспоминает Максим, после подключения к ИВЛ первое, что чувствуешь, это эйфорию, вызванную притоком кислорода. А самые тяжелые моменты начинают происходить на этапе отключения от аппарата. Во время санации пациента отсоединяют от всех приборов, он сам начинает дышать через дырку, внутрь вставляют трубки и заливают воду. После чего начинается зверский кашель. Но потом легче дышать.
Максим признался, что в какой-то момент сдался, попросив врачей изменить режим. Но затем ему удалось преодолеть себя, научиться слушать свой организм и через какое-то время пришло осознание, что уже можно дышать самостоятельно.
В самый тяжелый период, после санации я попросил врача: «оставь так, без ИВЛ». Он сказал: «рискнем, через час проверю». Больше к ИВЛ меня не подключали.
Максим заново научился дышать.
Это были последние мысли Дианы Агилар из Нью-Джерси перед тем, как ее ввели в искусственную кому и подключили к ИВЛ. Историю болезни американки рассказал Bloomberg.
18 марта Диане диагностировали COVID-19. К этому времени вирус уже поразил большую часть легких. С сильным жаром и одышкой женщину госпитализировали. Она провела на искусственной вентиляции легких 10 дней. Врачи уверяют, это спасло ее жизнь.
Последствия ИВЛ для здоровья пациента до сих пор до конца не исследованы. Руководитель отделения интенсивной терапии больницы в Кливленде Хасан Кхули рассказал Bloomberg, что некоторые больные после искусственной вентиляции легких еще долгое время сохраняют слабость и бессилие. Они не могут самостоятельно заниматься обычными бытовыми делами, как, например, приготовить еду или побриться.
Ричард Ли, специалист в области болезней легких Калифорнийского университета в Ирвайне, отмечает, что потеря физических сил и ухудшение иммунитета у пациентов происходит на фоне медикаментов, которые назначают больным, чтобы их можно было держать на аппарате с трубками внутри организма.
Чем дольше человек подключен к аппарату и находится на седативных средствах, тем серьезнее другие последствия, обеспокоен врач.
Кроме того врачи отмечают, что после ИВЛ у больных в течение года сохраняется высокий риск смерти.
Длительные побочные эффекты от искусственной вентиляции легких зависят от количества времени, проведенного пациентом в подключенном состоянии, пояснила врач-пульмонолог частной клиники Вера Литкова. По ее словам, пациентов с COVID-19, чаще всего, подключают к ИВЛ на одну — две недели, а больных бактериальной пневмонией на 1 или 2 дня.
Главный пульмонолог Минздрава Сергей Авдеев также считает, что терапию на аппарате ИВЛ нельзя считать безвредной. Об этом он рассказал в интервью «Газете.Ru».
Сама по себе ИВЛ — это терапия, которая назначается тяжелым пациентам, собственные легкие которых просто не справляются с вирусом. Это, по сути дела, шаг отчаяния. Но без этого, к сожалению, шансов на спасение у таких больных вообще нет,сказал пульмонолог.