История неблагополучной семьи из Луговского указала на социальные проблемы ХМАО

Семья — не система

Только за прошедший год в муниципалитетах ХМАО выявили 23 122 семьи, попавшие в трудную жизненную ситуацию. Причины разные — это может быть, как тяжёлая болезнь родителей, безработица, отсутствие определенного места жительства, так и конфликт и жестокое обращение по отношению к детям. Часть этих «ячеек общества», которые со сложными ситуациями не справляются, переходят в разряд подопечных социальных служб.

Как пояснили в департаменте социального развития ХМАО, количество семей, находящихся в социально опасном положении в последние три года в регионе снижается. Однако цифры эти не особо впечатляют. Так, согласно официальным данным, с 2019 по 2021 годы количество семей, находящихся на профилактическом учёте, сократилось лишь на 2,6% и составило к началу 2022 года — 1 112.

Но никто не может со стопроцентной уверенностью знать, как сложится дальнейшая судьба семей, которые уже сняты с учёта: в 2019 году было 1 089 семей, в 2020-м — 1 365, в 2021-м — 1 320.

При этом, у всех семей, которые попадают в трудную жизненную ситуацию, есть социальное сопровождение.

«Сформированы индивидуальные программы профилактической работы с привлечением специалистов образовательных, медицинских организаций, организаций культуры, физической культуры и спорта, центров занятости и других ведомств», сообщила директор департамента социального развития ХМАО Тереза Пономарёва.

Но, видимо, этим сопровождением либо пренебрегают, либо разработанные мероприятия не работают, раз случился накануне Нового года прецедент с детьми из Луговского Ханты-Мансийского района.

«Галочка» для взрослых

Власти ХМАО никогда не признают, что в богатом регионе дети вынуждены самостоятельно преодолевать жизненные трудности. Чаще всего о таких проблемах знает лишь малый круг людей — соседи, родственники или работники соцслужб и комиссии ПДН.

В конце декабря 2021 года история многодетной семьи из посёлка Луговской Ханты-Мансийского района всколыхнула соцсети. Фотографии полуголых голодных детей, предоставленных самим себе в неотапливаемом доме, заставили югорчан признать, что социальные программы не только малоэффективны, но и зачастую исполняются для «галочки».

Огласка проблемы в СМИ заставила социальные службы выехать в отдаленное поселение и начать работу. Органы опеки изъяли 4 детей, ещё двоих забрал на праздники их родной отец. Но на этом их работа прекратилась и всё вернулось на круги своя.

«В отношении семьи из посёлка Луговского Ханты-Мансийского района профилактическая работа с семьей муниципальными органами и учреждениями системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних продолжается в соответствии с межведомственной индивидуальной программой социально-педагогической реабилитации с учётом потребностей семьи», сказано в ответе регионального департамента соцразвития.

Что это за «реабилитация» — чиновники не уточнили. Зато пояснили, что никакие меры по изъятию детей из семьи не принимались.

«Двое детей проживали у отца, трое детей с согласия матери временно проживали в семье родственников, один ребёнок был помещён в Ханты-Мансийский центр помощи детям, оставшимся без попечения родителей. С 30 января четверо детей вернулись к матери», пояснили в департаменте.

В конце января муниципальная комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав в Ханты-Мансийском районе приняла решения о подаче иска в суд о лишении матери родительских прав.

«Вопрос дальнейшего жизнеустройства детей будет рассмотрен после вынесения судом решения», заявили в департаменте соцразвития ХМАО.

Так что остается неизвестным: был ли подан иск или только «принято решение». И как сейчас живут дети? Сыты или снова голодают? Кто и как за ними смотрит? Что бы ни заявляли власти, выглядят это действительно как «для галочки». На сигнал отреагировали, новогодние праздники провели и на этом хватит — возвращайтесь, дети, обратно в проблемную семью и ждите суда, который может затянуться. Не исключено, что подобная история — не единственная в ХМАО.

Дом нужен, но не тот

И тут переходим, пожалуй, к самой спорной теме — детским домам, школам-интернатам и домам малютки. Чиновники явно гордятся, что учреждений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, на территории ХМАО всего два. В Ханты-Мансийске находится Центр помощи детям, оставшимся без попечения родителей (Центр помощи детям), в Урае — Урайский специализированный дом ребёнка (Дом ребёнка).

«Школы-интернаты для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в автономном округе отсутствуют. В автономном округе 99,9% детей-сирот воспитывается в семьях югорчан», сообщили в ответном письме департамента соцразвития ХМАО.

К началу февраля в соцучреждениях региона проживали 15 детей, в том числе в Центре помощи детям — 10 детей, в Доме ребёнка — 5. Но, если вспомнить, пример из Луговского, то хвастаться властям нечем. Поскольку, как минимум, 4 ребёнка на данный момент находятся в опасном положении.

Алгоритм для нормальной жизни есть

Судя по документам, все полномочия у власти есть, все схемы действий тоже имеются. Как пояснили чиновники, в день поступления сигнала органы опеки и попечительства организуют обследование условий проживания ребёнка с целью «оценки риска нарушения его прав и законных интересов». На эту работу отводится три дня. После чего специалисты составляют акт обследования и направляют своё заключение в территориальную комиссию по делам несовершеннолетних и защите их прав. Там же указывают: требуется помощь семье или нет.

Для семей, состоящих на профилактическом учёте, используют «Социальную работу по участковому принципу». Она позволяет выявлять на ранней стадии неблагополучие семей и обеспечивать социального сопровождения семей.

Также есть межведомственная мобильная служба «Экстренная детская помощь», в состав которой входят специалисты учреждений системы социальной защиты, комиссий ПДН, органов опеки и попечительства, учреждений здравоохранения, органов внутренних дел.

С 2019 года в работу учреждений социального обслуживания внедрена «Семейная конференция», целью которой является создание условий для мирного выхода семьи из кризисной ситуации.

Остаётся непонятным, как можно было, имея различные инструменты и практики выявления неблагополучности, не замечать проблем в семьях, проживающих в небольшом посёлке. И ждать, когда проблема разрастётся до скандала, как было в Луговском.

Ребёнок — не игрушка

Судя по статистике, подобных историй немало. Только в 2021 году в органы опеки ХМАО поступило 2 456 сообщений о нарушении прав и законных интересов детей в отношении 4 146 детей, из них 765 подтвердились.

«В отношении 765 семей организована индивидуальная профилактическая работа органами и учреждениями системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», прокомментировала директор департамента Тереза Пономарёва.

Всего же в специализированные учреждения социального обслуживания в 2019 году были помещены 658 несовершеннолетних, в 2020 году — 441 ребенок, в 2021 году — 474. Большинство детей в итоге были возвращены в кровные семьи: 2019 году — 469, в 2020 — 336, в 2021 — 402 ребёнка. Как складывается жизнь детей после возвращения к горе-родителям, какой осуществляется контроль со стороны соцслужб — конкретно власти не говорят.

«Отмена ограничения родительских прав или восстановление в родительских правах произведена судом в 2019 году в отношении 18 граждан, в 2020 году — в отношении 17 граждан, в 2021 году — в отношении 13 граждан», отмечают в департаменте.

Получается, свое исправление и готовность заботиться о собственных детях как полагается доказали через суд 48 родителей. Хоть какая-то гарантия, что детям в этих семьях сейчас живется неплохо. Остальным нерадивым мама и папам поверили на слово.