«Доиться пора». Наталья Зубаревич о том, кто и куда тратит деньги нефтяников ХМАО

Российские нефтегазовые компании быстро перестроились на рынки Китая и Индии, считает профессор МГУ Наталья Зубаревич. Однако радоваться нефтяникам и газовикам не приходится: полученные доходы облагаются различными налогами либо в бюджет государства перечисляется немалый добровольный взнос.

У нефтяников крепкие нервы

Как пояснила Наталья Зубаревич, российский бизнес, в том числе нефтяные компании, приспособились к суровой реальности.

«Российский бизнес он лапки не складывается и помирать не собирается. Пока мне кажется, российский бизнес, пройдя шестой кризис (среди больших постсоветских кризисов в истории), прижился, поэтому может и терпения хватит у него надолго», — отмечает в интервью «Редакции» Наталья Зубаревич.

То, что у нефтяников крепкие нервы, свидетельствует несколько факторов. Во-первых, они быстро перестроились на рынки Китая и Индии, во-вторых, продолжают исправно перечислять в бюджет страны значительную часть средств.

«Есть сектор (оборонно-промышленный комплекс), куда потоком идут бюджетные деньги. Я подчеркиваю, бюджетные деньги. И этот сектор в меру автономен, у него есть субподрядчики. Переход экономики на военные рейсы — это план, распределение, под козырек и вперед. Ну, куда перешел „Лукойл“, куда перешел „Норильский Никель“, „Новатэк“, „Сибур“? С них просто стригут побольше шерсти, чтобы у бюджета было побольше денег, которые он направит в „Ростех“, „Алмаз-Атею“ и далее по списку», — подчеркнула Наталья Зубаревич.

«Ребята, пора доиться»

Еще одна мера, направленная на получение дополнительных средств, — это сверхдоходы. Их платят только крупные компании. Нефтяники, угольщики и газовики от этой меры освобождены. В итоге: по 20% от всей суммы — 300 млрд рублей — заплатят производители рудного сырья, производители минеральных удобрений, металлурги, банки — по 10%.

По словам Зубаревич, сейчас финансовый блок страны — квалифицированный. Он проводит настройку разными инструментами.

«Первый инструмент — понятен. Это тихое упорное налогооблажение крупного бизнеса. Ребята, доиться надо. Второй инструмент — оптимизация несвязанных с обороной расходов. Третий — фонд национального благостостояния. Четвертый инструмент — облигации внутреннего займа. Это такой немножко инфляционный инструмент, но при такой, никой, инфляции это пока не страшно. И пока это работает, как хороший оркестр, это все балансируется. Но 2023 год показывает, что дефицит — 3,4 триллиона рублей, а в законе о бюджете сказано — 2,8 трлн рублей. Пока не страшно, были и худшие годы. Идет медленное ухудшение в каждой части, не рывками, но сказать, что будет обрушение, я не рискну», — отмечает профессор.

Северный широтный ход: есть ли будущее?

Отдельное внимание Наталья Зубаревич уделила проекту Северного широтного хода (его стоимость оценивается в 600-700 млрд рублей, в ноябре 2022 года стало известно, что проект приостановлен).

«Я злобно сказала, что ребята, не достроите. Знаете почему? Этот ход идет строго по сталинским шпалам, когда надо было соединять ветку от Енисея до Оби и дальше. Там есть разумная часть — дотащить от Нового Уренгоя до Оби, потому что нужно осваивать северные газовые месторождения. Но Сталин мыслил круче — до Агарки (ход Салехард — Агарка). И вот это уже заморожено», — пояснила Наталья Зубаревич.

Она предположила, что в дальнейшем будут замораживаться и другие проекты.