Великая сургутская депрессия: шутки и проповеди мэра города о светлом будущем

Даешь традиционные ценности

Пресс-конференция мэра Сургута Максима Слепова длилась целых два часа (журналисты намекали на президентские четыре, но дела-дела). Прямая линия с жителями, напомним, не очень задалась и ответы на вопросы заняли всего восемь минут, работникам СМИ в этом смысле повезло куда сильнее.

Максим Николаевич, хоть и отвечает теперь за все городские процессы, но врачебное прошлое не забывает и первым делом пожурил собравшихся за курение, а вторым — дал краткую справку о прекрасном Сургуте будущего.

Радужные перспективы города подкреплены математически — рекордным бюджетом с почти 50 млрд в расходной его части. Будет у нас и туризм, и образовательные учреждения, и дороги.

«Мы возлагаем большие надежды, что сможем реализовать все проекты, которые наметили на следующий год. Уже ведется мощная работа по подготовке технической документации — по ремонтной и строительной кампаниям», — отметил сургутский градоначальник.

Право первого вопроса получила восьмиклассница и спросила у Максима Слепова, как он будет отмечать Новый год. Место празднования градоначальник рассекречивать не стал, зато похвастался двумя елками и традиционными ценностями.

«Мы живем в традиционной стране. Наша задача, чтобы все члены семьи почувствовали себя едиными и консолидированными», — дал напутствие глава города.

Не унываем, снег сгребаем

Самая, наверное, длинная дискуссия возникла по теме уборки снега (мое личное впечатление: хорошо его гребут, кроме погодного инцидента с ледяным дождем, у меня как автомобилиста и пешехода претензий нет).

Почти 20 минут градоначальник объяснял собравшимся, что уборка снега во дворах — ответственность управляющих компаний, которые нанимают собственники и призывал сургутян к активной гражданской позиции. Также подробно Максим Слепов, как подрядчики планируют обновлять импортную технику — есть у новосибирцев чудо-юдо в виде коммунальных машин на электротяге. Всего же на улицах городах трудятся семь подрядных организаций, а тратится на это более миллиарда рублей. В общем, все под контролем.

Тема снега навела градоначальника и на более философские рассуждения о причинах недовольства горожан теми или иными проблемами.

«Тяжелое информационное поле, к сожалению, в связи с тем, что происходит в мире. Мы видим, как раскачивается политическая обстановка в других странах. Для слабонервных это позитива не добавляет, а дополнительно нагружает всю повестку, которая есть. В том числе, люди начинают ассоциировать проблемы, которые происходят „во дворе“ с той повесткой, которой нагружают их», — поразмышлял Максим Слепов.

Конечно, проблемы в городе есть, признал Максим Слепов, но и решать их надо не в разрушительном русле, а в оптимистичном. Здесь поможет вера и медикаменты.

«Работы много, но это интересно, мы не унываем. Я человек православный, а уныние — страшный смертный грех. Нельзя терять веру в будущее, надо верить, что все у нас будет хорошо совместными усилиями: у меня хорошие антидепрессанты», — пошутил Максим Слепов.

Транспортная нереформа: набираемся терпения

Много говорили о строительстве дорог, но, впрочем, мы об этом планах подробно писали. Удалось узнать, что кольцевую пока не закольцуют (3-5 лет еще придется потерпеть), а вот светофоры там, возможно, уберут — разрабатывается модель с расширением полос.

Но, наконец, пришло время и нашего вопроса (нам все интересно, но ждали мы, конечно, и своего бенефиса). Выбор пал (после недолгих размышлений) на транспортную реформу, и мы решили не выдумывать велосипед, а получить-таки ответ на вопрос: «почему не вернуть все, как было», на который жителям не дают полноценный ответ уже полтора года.

«Мой вопрос коротенький по сути, но с большой предысторией: люди, как вы знаете, недовольны тем, как все получилось. Плюс, эта транспортная нереформа требует постоянно каких-то вложений: то автобусы новые покупаются (в прошлом году 50, сейчас еще), плюс, СПОПАТ какую-то невероятную автоматизацию за 100 млн делает, то маршруты меняются, то вводятся. При этом, питерские разработчики представили нам масштабный проект, который подразумевал и „выделенки“, и без светофорное движение, и разворотные площадки.

То есть эти автобусы вывели преждевременно. И они, получается априори не могли ездить так, как задумывалось проектом. По итогу получается: есть жалобы и люди резонно задают один и тот же вопрос и получают на него ответ: мы 20 лет не реформировались, купим новые автобусы, разгоним пробки. Но по сути никто ни разу не разу не ответил жителям: почему этого Франкенштейна с городских улиц не убрать и не вернуть все как было. Может, вы сейчас объясните, почему не вернуть», — сформулировала я свой «короткий» вопрос и оставлю его здесь этаким текстовым монстром.

Однако в ответ журналисты вновь прослушали лекцию о нереформе, о покупке подвижного состава и пробках. Я, честно, старалась максимально четко сформулировать вопрос именно для того, чтобы этого не слышать.

«Мы постоянно находимся в контакте с жителями, получаем запросы, уточнения, сами специально проезжаем по маршрутам, проверяем, где проблемные места. Мы все это видим, знаем. (…) Поэтому увеличиваем количество транспорта на тех маршрутах, где интенсивность в зависимости от времени суток меняется. Мы над этим всем работаем. Нам не просто. Просим понять и простить, что называется. От того, что мы вернем, как было, лучше не станет. Станет еще хуже. Маятник обратного движения, поверьте мне — это самая кошмарная история, которая может быть. Я думаю мы с этой ситуацией справимся, прошу просто набраться терпения», — предрек глава города, а заодно попросил работать не в разрушительном ключе.

Воспользуюсь «служебным положением» и обращусь к читателям: я не понимаю (вот совсем, совершенно и абсолютно), почему на простой вопрос дать простой ответ у чиновников не получается. Почему будет хуже, если маршруты вышли не очень и проекту их эксплуатационные условия не соответствуют.

Новостной калейдоскоп

Мой разрушительный вопрос с пути истинного никого, конечно же, не сбил и далее посыпалась целая серия важных уточнений: что со школами, получится ли сохранить «Аврору», чем именно будет заниматься НТЦ и кто там вообще будет работать, театр «Петрушка» дом нашел — а как же быть с юннатами, поддержат ли ботанический сад.

«Аврору» — сохранят, но как — пока секрет и точно не само здание, юннатов переселят к речвокзалу — место есть, по срокам непонятно, в НТЦ будут работать, прежде всего, ученые СурГУ. А развитие ботанического сада — тоже почему-то дело университета, но мы им, безусловно, гордимся.

«Саду выделена территория для работы с уникальными саженцами, она сохраняется. Мы эту территорию закрепили. В том числе, нам пообещали посадить дубы возле администрации. Для нас очень важно, что ботанический сад существует. Наше лесопарковое хозяйство сотрудничает. Но еще раз обращаю внимание, что сам по себе СурГУ — это полномочия региона. И если говорить о строительстве каких-то оранжерей, теплиц, то, безусловно, об этом будет думать ректор университета», — сказал Максим Слепов, почему-то позабыв о проекте парка «За Саймой», где разработчики позаботились и о судьбе сада.

«Я пришел служить»

После того как все (или почти все) вопросы были заданы, глава Сургута вновь вернулся к философским категориям и точно определил свою функцию на посту мэра.

«Я муниципальный служащий, и мы пришли сюда служить. Взяли на себя достаточно тяжелый груз ответственности за то, что происходит и происходило в предыдущие периоды. У нас с вами задач сегодня много. Мне приятно, что работы много. Я готов работать, сил у меня много, потому что я здесь живу, здесь живут мои дети, родители, жители», — подчеркнул Максим Слепов.

Однако «зафиналить» мероприятие мэрскими обязанностями не получилось (врач — это навсегда), и Максим Слепов пожелал журналистам здоровья (согласны, это главное), особенно, чтобы писать «разрушительные материалы». Но если вдруг не справимся, то глава города и с антидепрессантами обещал помочь. Берем на заметку и движемся дальше.

Если же и ваше здоровье и оптимизм позволяют, то напомним о нашем материале про общение Максима Слепова с жителями города. Там все было быстрее, но не менее важно.