«Пятьдесят километров пешком»: озвучены подробности смерти тюменского фельдшера

Каир забыл на вызове тонометр и пульсоксиметр и, по поручению руководства, вынужден был отправиться за ними в соседнюю деревню, которая находилась в 50 километрах. Денег на автобус или такси у врача не было, поэтому пришлось идти пешком по морозу.

Подробности данной истории стали известны со слов подруги Каира, бывшей участковой медсестры областной больницы № 15 Ольги Тунгулиной. Она рассказала предысторию этой трагедии.

«Я столкнулась с Кайратом (так звали Каира близкие и друзья) у больницы. Он сильно нервничал и рассказал о разговоре с главной медсестрой Натальей Пермяковой. Она требовала вернуть забытые на вызове медицинские приборы. «Мне все равно, как ты вернешь аппарат, хоть пешком иди» — так, со слов Кайрата, сказала она. Это было около 14-00. Но я даже предположить не могла, что он пойдет туда пешком, иначе обязательно переубедила бы его. А уже в 10 вечера мне позвонили из больницы и сообщили о смерти Кайрата.

Позже стала всплывать подробности, что Кайрат был в гараже больницы и интересовался свободным транспортом, но машину ему не дали. Оказывается, на 27 километре эго сбили, только по пути успел пройти…

Почему пешком пошел, почему не поехал на общественном транспорте — денег у него не было. Он в этот день просил у меня 100 рублей на сигареты, то есть у него ни рубля не было.

А потом поползли слухи — что пьяный был, что под какими-то таблетками. Но это не правда! Я сама видела заключение о смерти: ни алкоголя, ни посторонних препаратов в крови не обнаружено.

Сегодня администрация больницы написала на меня заявление в полицию и обвинила в клевете за то, что я предала этому делу огласку, но я знаю, что правда на моей стороне. Коллеги Кайрата тоже знают о разговоре с начальством, но молчат, боятся потерять работу. Девчонки говорили, что их вызывали «на ковер» к начальству и спрашивали, кто со мной общается, запугивали.

Я как никто другой знаю, как можно запугать человека. Сама я уволилась из этой больницы 2 декабря. Однажды, со время собрания, старшая медсестра так сильно наорала на младший персонал, что после того, как я вышла из кабинета, упала в обморок. После этого случая стала заикаться, лечилась у невролога и тогда приняла решение уйти из больницы, пока не дошло дело до нервного срыва. Я даже писала жалобу в трудовую инспекцию, а через 2 недели погиб Кайрат.

Я осталась одна, с двумя детьми, теперь вот еще и уголовное дело завели. Заявление на меня написала та самая медсестра Наталья Пермякова, которая заставила Кайрата вернуть приборы, а вторым заявителем стал заведующий ФАП Олег Фалалеев. По слухам, руководство больницы уже нашло юриста, а у меня нет денег, чтобы нанять адвоката. Значит, мне вообще крышка!

Что я знаю о Кайрате? Мы познакомились в прошлом году, когда он приехал работать в Нижнюю Тавду. Служебного жилья ему не дали и он снимал гостиницу за 1500 рублей в сутки. Это была просто огромная сумма. Я помогла ему найти квартиру, обустроиться в ней. Он часто приходил к нам в гости, хорошо ладил с моими детьми. Мы понимали и поддерживали друг друга.

Он много работал, был очень безотказным, его постоянно перекидывали с одной работы на другую, все дыры им затыкали. А получал он чуть больше 20 тысяч рублей. Однажды он получил 30 тысяч, так радовался, как ребенок. Но за это он работал без выходных, с 8 утра до 8 вечера ездил на передвижном ФАПе по деревням.

Я ездила в морг в Тюмень, чтобы проститься с Кайратом. Виделась с его родными, передала им деньги, которые собрали его коллеги. Его родители пожилые люди, а похоронить человека сегодня очень дорого. А сейчас даже не знаю, что делать — поеду в Тюмень и устроюсь на работу, потому что мне надо кормить двоих детей».

Чтобы разобраться в ситуации корреспонденты MK.RU задали несколько вопросов заведующему ФАПами Олегу Фалалееву.

Вы можете дать пояснения по данному делу?

— Когда я выявил, что медицинское оборудование отсутствует, то позвонил Кайрату. Он не смог ответить, где оно находится. Мы стали выяснять местонахождение оборудования. Когда это стало известно, я сообщил об этом Кайрату и он принял решение отправиться за ним на нашей машине. Я встретил как раз его у гаражей. Мы связывались с ним позже и я сказал Кайрату, что никуда ехать не нужно, что другие медработники, которые будут рядом, его заберут.

Были ли вы в курсе того, что на него, как говорят, накричала старшая медсестра?

— Мне нечего сказать по этому поводу, вместе в этот день я их не видел. Я могу говорить только за себя.

— Тогда, что, по вашему мнению, толкнуло человека отправиться пешком до деревни?

— Я не могу это объяснить. В этот день мы сами планировали забрать данное оборудование, но хозяев дома не было, поэтому мы договорились, что заберем все через пару дней.

— Вы написали заявление на бывшую медсестру?

— Она утверждает, что я заставлял Кайрата до конца рабочего дня принести оборудование, но это не правда. Меня обвиняют в том, что я вызвал его к себе и наорал на него. Но в этот день мы разговаривали с Кайратом только по телефону. А получается, что именно я толкнул человека на неадекватный поступок. У меня нет желания наказать эту женщину, для меня важно установить факт непричастности к данному происшествию.

— Каким вы запомнили Кайрата?

— Скромный и безотказный парень, готовый помочь, подменить коллегу, который заболел, никогда не отказывался выйти в выходной на работу. Я бы и не стал писать заявление, если бы мое имя не озвучивалось журналистами. Я только и установил факт пропажи оборудования и довел его до сведения руководства. И все…

А вот связаться с Натальей Пермяковой корреспондентам так и не удалось.

На днях в местных газетах прозвучала информация, что родственники Каира Кожахметова не имеют никаких претензий к руководству больницы. Так ли это, поясняет сестра Каира Сония.

«Работу он не выбирал — где было место, туда и устроился. Снял дешевую квартиру. Нам говорил, что нравится жилье, но ему просто деваться было не куда. Служебного жилья ему не предоставили. Нам казалось, что Каир работает день и ночь, когда ему не позвонишь — он на работе, объяснял это тем, что обещают больше платить. А самому никогда не хватало денег. Он часто жаловался матери, что к нему плохо относится руководство больницы. Хотя я знаю, что начальству он никогда не перечил, не спорил, потому что очень боялся увольнения, что снова придется работу искать, жилье.

Мы не удивились поступку Кайрата, для нас 40-50 километров — это норма. Мы сами, к примеру, утром выезжаем из деревни в райцентр, а обратно идет только один автобус поздно вечером. Вот и выходим на трассу, может какая-то попутка подберет — это у нас в порядке вещей. Я думаю, что и Кайрат на это рассчитывал.

В день трагедии со мной связалась женщина и сообщила о смерти брата, сказала, что в Тавде его сбила машина, потому что он переходил дорогу в неположенном месте. Позже со мной связывались девочки из больницы и рассказывали, что начальство накинулось с обвинениями на Кайрата за забытые аппараты, что на него не просто орали, а унижали, обвиняли в плохой работе. А когда он обмолвился, что у него нет денег, чтобы доехать до деревни, то главная медсестра предложила ему идти пешком, сказав, что это не ее дело.

Больница должна была выделить 2 тысячи рублей на похороны, но для этого мы должны были приехать и доказать родство. Для нас это большой путь — около 500 километров. Но на днях мать Кайрата все-таки приехала в больницу, им выдали 7 тысяч рублей. Мы похоронили брата у нас в деревне Шадринка, многие коллеги хотели приехать, но руководство больницы не выделило им транспорта.

Мы твердо планируем довести это дело до конца. Почему же в газетах написано, что мы не имеем никаких претензий, я поясню. Мать Кайрата спросила главврача, положены ли сыну страховые выплаты. Он пожал плечами. А затем она спросила, почему Кайрат оказался на трассе. Главврач снова пожал плечами. Тогда она ответила: «Какие могут быть вопросы, если вы не на один ответить не можете». А потом в местной прессе появилось данное заявление».

Те самые медицинские приборы вернули через несколько дней после смерти Кайрата.