«Плато не будет. В такого рода инфекциях бывает только рост и снижение»

Виктория Адоньева, главный внештатный инфекционист Орловской области, заведующая Гепатологическим центром городской больницы им. Боткина, уверена, что снимать ограничения и говорить о выходе на плато преждевременно.

Мы растем. Плато не будет. При воздушно-капельных инфекциях, когда говорят «плато» — это вызывает некоторое удивление, особенно, когда это говорят эпидемиологи и инфекционисты. В такого рода инфекциях бывает только рост и снижение.

В пример она приводит эпидемиологическую обстановку в Орловской области, где в настоящее время 500 заболевших на 100 тысяч населения, а «это уже эпидемия». Развернутые 232 койки за неделю заняли больные с тяжелыми двусторонними пневмониями. Смертность в регионе уже составляет 40 летальных случаев.

Виктория Адоньева предположила, что после голосования по поправкам в Конституцию, вырастет количество заражений коронавиурсом, что значительно ухудшит ситуацию, а возможности региональной медицины уже на исходе.

У меня осталось 20 коек, и я сегодня закрою больницу. Семашко уже закрыта, тубдиспансер тоже. Пусть голосует, кто хочет, но в городе больше коек нет.

Кроме того врачи работают сейчас на пределе сил. Особенно инфекционисты, которые живут в этом уже три месяца.

У нас сотрудники в обморок падают, потому что в такую жару в средствах защиты работать очень тяжело. Сколько они еще выдержат, я не знаю.

Также медик обратила внимание на пренебрежительное отношение федеральных властей к региональной медицине. То, что создавалось в советское время, теперь развалено, инфекционные койки «минимализировали до невозможности».

При этом ощущается нехватка врачей, там, где дефицит инфекционистов, в значительной степени заражаются медицинские работники, потому что они не умеют работать с опасными больными.

Адоньева не стала скрывать, что в России существует проблема со статистикой по заболеваемости COVID-19.

Статистика в нашей стране страдает. Во всех разделах медицины в статистике творится нечто невообразимое. Я думаю, что и здесь нет исключения из общего правила.

По ее словам, в ряде регионов учитывается смерть только если развивалось тяжелое поражение респираторного тракта, а смерть пациентов, например, с онкологией списывается именно на нее, а covid-инфекция идет как сопутствующая. Должно пройти достаточно большое количество времени для того, чтобы эта статистика была хотя бы упорядоченна.

Врач-инфекционист обеспокоена и беспечностью людей, которые пренебрегают мерами профилактики и режимом самоизоляции. Особенно это касается пожилых людей.

После того, как пожилые массово выходят на улицу, они потом все лежат у нас на койках.

Но по мнению медика расслабляться нельзя никому. COVID-19 одинаково хорошо цепляется за всех: и за детей и за взрослых.

Вирус очень интересный. Ведет он себя не как сезонный респираторный вирус: вызывает ярко выраженный дефицит иммунной системы, действует на лимфоциты крови. То, что происходит с самых первых дней заболевания — это не пневмония, это гемофагоцитарный синдром. Наиболее страдают легкие, почки.

Но выстрелить может в любой орган, пострадать могут печень, сердечно-сосудистая система, центральная нервная система с нарушением мозгового кровообращения, нарушением ритма сердца. Для лечения требуется очень специфичная терапия, «чтобы сам иммунитет не уничтожил органы хозяина».

Виктория Адоньева предупреждает, что специальных препаратов нет и ИВЛ не спасение.

ИВЛ — это крайняя мера, с них снять сложно живыми.

У людей, переболевших коронавирусом, как говорит врач, со здоровьем уже точно хорошо не будет. После такого воспаления остается много рубцов в легких, а это — дыхательная недостаточность.

Как опытный врач, Адоньевна не сомневается, коронавирус повлиял на всю нашу дальнейшую жизнь.

Мы к исходной ситуации уже не вернемся: будут какие-то ограничения, мы будем жить в постоянном риске. Вирус хорошо прижился, он прекрасно передается. Ему что надо? Просто не умереть, а судя по скорости распространения, человек его вполне устраивает. Будем надеяться, что он станет менее тяжелым, но он будет с нами. Мир уже не будет прежним, заключила Виктория Адоньева.