«Возможны локальные перебои». Грозит ли ХМАО дефицит бензина из-за атак на нефтебазы?

Для Югры — главного нефтяного региона — добыча «черного золота» остается важнейшей частью экономики. В 2023 году Россия добыла 527 млн тонн нефти, из которых более 220 тонн — югорская нефть. Поэтому каждое сообщение об атаках на нефтебазы или перерабатывающие заводы в округе воспринимается крайне остро.

Возникнет ли дефицит топлива из-за атак украинских беспилотников?

В беседе с корреспондентом Муксун.fm эксперты заявили, что дефицит из-за атак на нефтебазы не грозит ни Югре, ни другим субъектам России. По словам главного редактора «Нефть и Капитал» Владимира Бобылева, во всех регионах имеется необходимый запас топлива.

«После ситуаций с топливным кризисом и ростом цен нефтяники стали гибко на все реагировать, поэтому, если возникают какие-то проблемы с топливом, этим управляют Минэнерго и ФАС в рамках биржевых комитетов. Организуются дополнительные поставки, перебрасываются объемы с одних направлений на другие. Поэтому из-за атак дефицит не угрожает», — заявил Владимир Бобылев.

Такого же мнения придерживается руководитель аналитического центра Независимого топливного союза Григорий Баженов.

«Если говорить о дефиците, то здесь в масштабах страны, с точки зрения баланса, ничего не нарушается. Небольшие объемы выпадают и временно. Возможно, будут локальные перебои, но, чтобы случился дефицит на рынке топлива, требуется масштабная атака на многие НПЗ. Это должно быть скоординированным и единовременным ударом», — отмечает Григорий Баженов.

Нефтяники теряют сотни миллионов после атак ВСУ

Ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности, эксперт Финансового университета при Правительстве РФ Игорь Юшков подчеркнул, что если говорить о потери топлива после атак, то, да, в масштабах страны — это незначительное количество, что же касается затрат на восстановление, то здесь все зависит от того, что повреждено.

«Если мы говорим по емкости для хранения, это как раз про топливную базу в Курской области, то ущерб — стоимость сгоревших нефтепродуктов и емкость по хранению бензина. Сама по себе бочка недорогая, да потребуется время демонтировать то, что сгорело, и поставить новое. Летом такие работы проводятся быстрей, зимой — медленнее. Но это недорого. А вот если попадет в систему нефтеперерабатывающего комплекса, то это месяцы восстановления. Потому что такое оборудование — оно штучное. И опять же на Западе его не закажешь, значит, либо самим делать, либо заказывать на Востоке. И, если пострадает несколько таких установок, то будет очередь на изготовление, поэтому изготовление будет идти месяцами, а работы по восстановлению могут измерять сотнями миллионов рублей», — отмечает Игорь Юшков.

Григорий Баженов заострил внимание на том, как спроектированы НПЗ.

«Конечно, атаки — это лишние затраты и издержки. Нефтяникам приходится чинить и ремонтировать все. Но это не глобальная проблема. Напомню, НПЗ проектируются таким образом, чтобы как раз быть защищенными от такого рода инцидентов. Это пожароопасный объект, и все понимают последствия. Поэтому все проектируется с учетом возможностей таких атак», — подчеркивает эксперт.

Главный редактор «НиК» Владимир Бобылев также добавил, что часть оборудования у нефтяников застрахована.

«Это, естественно, удар по инфраструктуре. Остановка и потеря производств — это затраты. В этом главные неудобства, поскольку нарушаются производственные процессы. Безусловно, часть оборудования у нефтяников застрахована. Если говорить о нефтяниках в ХМАО, то на них атаки никак не влияют, потому что непосредственно по Югре никто не бьет. Что касается глобальных потерь, то это отражается на головных компаниях, которые расположены не в регионе», — говорит эксперт.

Атаки участились, а защита работает?

Григорий Баженов убежден, что после нынешних атак нефтебазы начнут усиливать безопасность на объектах, так как «ситуация перестала быть спокойной».

По мнению Владимира Бобылева, атаки не участились, они проходят, когда украинской стороне удается накопить средств, чтобы провести маневр и ударить.

«Уже понятно, что мы живет и еще какое-то время будем жить в этих условиях. Способы борьбы, предупреждения и устранения последствий появляются. И все относятся к этому [атакам], как к неизбежному злу, которое появляется и с которым нужно бороться. Понятно, что на той стороне тоже учитывают наши возможности, чтобы найти „дырки“ в системе и обходить ПВО. Но скажем так, сейчас для нас это уже не шок. Наши войска научились и отслеживать, и сажать, и сбивать дроны», — говорит собеседник.

Эксперт Финансового университета при Правительстве РФ Игорь Юшков подчеркнул, что украинская сторона целенаправленно бьет по системе хранения топлива и перерабатывающим заводами, чтобы создать панику у населения и запустить протестные настроения, так как известно, что дорогое топливо может разгонять инфляцию.

«Компании принимают меры для защиты нефтебаз, по возможности что-то укрывают сетями, где-то покупают дронобойки, но в целом это задача государства защищать от подобных атак. Компании могут только помогать. Все, что находится на расстоянии до 1 тысячи километров от соприкосновения войск, под угрозой атак», — считает эксперт.

Он отметил, что предприятия должны взаимодействовать с силовыми ведомствами о размещении средств защиты. При этом, ранее председатель комитета по энергетике Госдумы РФ Павел Завальный заявил, что депутаты разрешили использовать ЧОПам нефтяных компаний оружие для ликвидации дронов, что же касается установки куполов или размещения ПВО, то этим вопросом непосредственно должно заниматься государство.

Ранее сообщалось, что почему бюджет ХМАО страдает от роста налога на добычу нефти.